Краткое описание

Рассмотрены следующие вопросы:
1. В чем специфика отношений индийской культуры к проблеме жизни и смерти?
2. Какова классификация добродетелей по Платону?
3. В чем специфика и значение древнеримской философии?
4. Как понимаются субъект и объект в философии Нового времени?
5. Каковы основные черты философии 19 века?
6. В чем основное философское значение психоанализа?
7. Можно ли сейчас жить так, как призывал Эпикур, то есть, достичь атараксии, невозмутимого спокойствия?

Содержимое работы - 1 файл

ДЕПАРТАМЕНТ ОБРАЗОВАНИЯ ГОРОДА МОСКВЫ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

СРЕДНЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

КОЛЛЕДЖ ПО ПОДГОТОВКЕ СОЦИАЛЬНЫХ РАБОТНИКОВ №16

Контрольная работа по дисциплине:

Философия.

на тему:

«Философия»

Работу выполнил

слушатель экстернатного отделения

Керемецкий Алексей Юрьевич

Работу проверил:

Твалтадзе Елена Игоревна

Москва, 2011

1. В чем специфика отношений индийской культуры к проблеме жизни и смерти?

Индия – одна из значительнейших, уникальнейших культур человечества, со своей очень давней историей, измеряемой более чем четырьмя тысячелетиями. Её культурный мир является чрезвычайно стабильным;

Индия успешно самовосстанавливалась даже после страшных исторических катаклизмов и почти беспроигрышно противостояла агрессивным и опасным для неё внешне-политическим силам и культурно-идеологическим системам. Как видим, глубина, духовное богатство и объединённое, системное разнообразие элементов культуры Индии не привели ныне ни к анархии общественного устройства (наоборот, он был и есть очень стабильным), ни к распадению Индии на отдельные государства. Более того, Индия сейчас – мощное и влиятельное ядерное государство с отвечающей времени политической доктриной и живыми национальными идеями. Культурное влияние её духовного мира ощущается не только в Азии, но и в Америке и в Европе, так как некоторые идеи религиозного и философского направления давно уже активно распространяются далеко за пределами индийских территорий. Кроме того, примером для некоторых общественных и политических сил может служить факт бескровного овладения Индией национальной независимости и начального державостроительства, произошедшего в прошлом, двадцатом веке, когда за счёт высокосознательной консолидации индийских общественных сил состоялась практически бескровная ликвидация колониальной зависимости от Великобритании. Понятно, что в аналогичных случаях история других стран, которые освобождались от ярма колониализма, знает войны и кровопролития.
Отношение буддизма к жизни состоит в осознании её иллюзорности и является, в некотором роде, нигилистическим; радость, земные утехи, земное счастье как такие – всё это нивелируется. Смерть воспринимается с полным пренебрежением к ней. Как видим, такие взгляды пронизывают и буддизм, и близкое к нему учение – джайнизм, демонстрирующий их общий психологический фон и указывающий на аналогичные причины своего возникновения. По всей видимости, имело место определённое противопоставление себя индуизму с его весьма оптимистичными взглядами на жизнь, что было продолжением развития духовной потребности общества в уравновешивании такого мировоззрения учением, пронизанным духом, достаточно отличающимся от выраженной эмпатии к окружающему “живому” и понятному, населённому богами миру, и насыщенный идеей бегства от этого мира, образ которого иначе как “злым” в джайнизме и буддизме назвать нельзя.

2. Какова классификация добродетелей по Платону?

Платон рассматривал человека как двойственное существо, обладающее телом и душой. В учении Платона четко прослеживается родство понятий души и идеи. Если тело, как и любой материальный предмет, делимо и смертно, душа, подобно идее, бессмертна, едина и не может быть разделена на части. Тело и душа не зависят друг от друга, однако душа должна господствовать над телом. По мнению Платона, душа является бессмертной и тесно связана с миром идей, поскольку именно она способна познавать идеи.

Платон выделял в душе три части: разум, ярость и вожделение. При этом разум он сравнивал с возницей, который управляет упряжью, ярость - с послушным конем, а вожделение - с непослушным. В соответствии с тройственным делением души Платон выделял и три добродетели: разуму соответствует мудрость, ярости - мужество, а вожделению - сдержанность. Поскольку разум, с точки зрения Платона, - это главная часть души, ее основной добродетелью является мудрость, тогда как мужество и сдержанность возникают в результате того, что соответствующие части души подчиняются разуму, прислушиваются к его голосу. Указанные добродетели Платон подчинял четвертой, а именно справедливости. Если все три части души действуют в гармонии и четко реализуют свою сущность, деятельность души в целом Платон считал подчиненными добродетели справедливости.

Соединение души и тела Платон рассматривал как болезнь; тело - это своего рода могила для души, поскольку человек подвержен чувственным вожделениям, которые отклоняют душу от реализации ее идеальной сущности. По этой причине основную цель человеческой жизни Платон видел в стремлении к идеальному, которое предполагает отказ от вещного мира, обесценивание плотского начала. Цель философа - не только стремиться к постижению идеального, но и помогать другим продвинуться по этому пути.

Платон верил в переселение душ. До того, как душа соединится с телом, а также после смерти, когда душа отделяется от дела, она, согласно Платону, попадает в идеальный мир, в котором она созерцает чистые идеи. Следовательно, знание о мире человек имеет потому, что у него есть душа. При этом душа (сознание) - это не инструмент познания. Знания заложены в душе человека, изначально, а потому познание - это припоминание, восстановление в памяти того, что душа воспринимала до того, как вселиться в тело.

Платон в соответствии со своей концепцией устройства человеческой души выделял три добродетели: сдержанность, мужество и мудрость. Ремесленники - это те люди, у которых преобладают вожделения; именно они должны производить общественные блага и торговать ими. Основной добродетелью ремесленников Платон считал сдержанность.
Воины - это люди, которые в своем развитии достигли высоких волевых качеств и мужественности, а потому на них должна быть возложена обязанность защищать государство; их основная добродетель - мужество.

И лишь те люди, которые достигли наибольшей высоты в человеческом развитии, то есть философы (мудрецы), должны иметь право руководить государством. Правители, то есть философы, должны обладать такой добродетелью, как мудрость - способность к пониманию блага.


3. В чем специфика и значение древнеримской философии?

Древнеримская (античная) философия охватывает период с конца 7 в до н.э. до 6 в до н.э. и содержит теории, созданные в Греции и Риме мыслителями прошлого. Отличительные особенности античной философии:

1. античное философское мировоззрение носит космологическо-онтологический характер (в центре космос - всемирный закон, разумный порядок),

2. отсутствует представление о личности как духовной индивидуальности (человек в античной философии понимается как вещь, тело - "сома"),

3. присущ пантеизм (отождествление Бога и природы),

4. вся действительность и ее элементы одновременно мыслились и как реальные и как идеальные.

В античной философии выделяют следующие периоды:

1. натуралистический - философами рассматривались проблемы физиса (природа, первооснова) и космоса (строй, порядок, украшение Вселенной). К этому периоду относится Милетская школа (Гераклит), Элейская школа (Эмпедокл и Анаксагор), древнегреческие атомисты (Левкипп и Демокрит), 2. гуманистический - деятельность софистов и Сократа - переориентация проблем философии с космоса на человека,

3. классический - связан с деятельностью Платона и Аристотеля,

4. эллинистический - появление ряда философских школ (кинизм - основатель Диоген, эпикуреизм - Эпикур, стоицизм - Сенека),

5. религиозный период античной языческой мысли - развитие неоплатонизма и его модификация,

6. зарождение христианской мысли

Древнегреческая философия оказала определяющее влияние на всю историю западной и отчасти даже мировой философии вплоть до сегодняшнего дня. Самим термином «философия» мы обязаны именно античности. Расцвет древнегреческой философии приходится на V-IV вв. до н. э., а отголоски её замирали ещё в течение тысячелетия.

В Византии и странах ислама господствующее влияние греческой философии сохранялось в течение всего следующего тысячелетия; затем, во времена Ренессанса и гуманизма, и в Европе произошло возрождение греческой философии, что привело к творческим новообразованиям, начиная от платонизма и аристотелизма эпохи Ренессанса и кончая влиянием греческой философии на все развитие европейской философской мысли.


4. Как понимаются субъект и объект в философии Нового времени?

Своеобразная гносеологизация С. осуществляется в философия Нового времени. Декартовское «мыслю, следовательно существую» в качестве наиболее безусловного и достоверного начала бытия провозгласило cogito, рациональное мышление. Именно разум выступает здесь в качестве гаранта внешней действительности, ее сущностных характеристик и объективности. При этом О. задан через представление, в контексте которого С. наделяется безусловными полномочиями «ставить перед собой» те феномены бытия, которые он считает безусловно истинными и которые могут выступать отправными точками для последующего философского или научного анализа. Особый онтологический и гносеологический статус С. в новоевропейской философии, тем не менее, был сопряжен с рядом парадоксов, обусловленных пониманием С. как конкретного, эмпирического начала. Если человеческий разум субстанциален по отношению к эмпирической действительности, а человек как носитель разума - всего лишь ее отдельный фрагмент, то где же искать критерии его истинности? Если же разум, также как и сам человек, про-изводен от опыта, то каким образом можно объяснить его всеобщий характер и тождество познающей личности (единство С. и О. в самосознании)? Попытку решения этих вопросов предпринял Кант, введя понятие «трансцендентального С», воплощающего в себе чистые, внеопытные формы познания и обуславливающие содержание знания отдельных эмпирических С. При этом трансцендентальный С. изначально задан как единство апперцепции (самосознание), где тождество С. и О. обусловливает одновременно и его творческие возможности в познании, в общезначимость диктуемых им истин. Проблему С. и О. по-новому рассматривал Гегель, который показал их культурно-историческую динамику, их про-цессуальность и взаимозависимость в познавательной деятельности. Основной лейтмотив неклассической философии связан в акцентировкой творческого статуса С, детерминирующего соответствующие структуры объективной действительности. При этом С. выступает в качестве носителя сознания, познавательных способностей и творческой деятельности.

5. Каковы основные черты философии 19 века?

В творчестве Гегеля западноевропейская классическая философия достигла пика своего развития. Этому немецкому мыслителю удалось решить фундаментальную проблему, стоящую перед философией со времен Платона - проблему тождества субъекта и объекта. После того, как неогегельянцы осмыслили факт исчерпанности классического рационального дискурса, им и их оппонентам стало очевидно, что у философии осталось два возможных направления развития: или двигаться по пути уточнения классической философии, критиковать её отдельные стороны, моменты, уточнять нюансы, второстепенные аспекты, или же создавать новую парадигму. До середины девятнадцатого века западная философия пребывала в состоянии растерянности, пыталась "улучшить" Гегеля, сознавая постепенно бесперспективность этой задачи. Но одновременно шел поиск и новых, альтернативных классической философии форм и способов философствования. В результате этих творческих исканий к концу XIX столетия появилось множество философских направлений, школ и отдельных учений, объединенных в философской историографии названием "постклассической философии".

Хотя в постклассической философии нет видимого стилевого и содержательного единства, можно выделить некоторые общие черты, присущие составляющим её персоналиям, школам, течениям:

* Иррационализм - убеждение, что мир невозможно выразить только с помощью рациональных форм и способов познания.

* Разведение философии и науки, попытка показать, что это совершенно различные способы познания.

* Использование возможностей художественного дискурса для достижения целей философского знания.

* Повышенный интерес к экзистенциальной проблематике.

* Возрождение интереса к онтологическим исследованиям.

В последнее десятилетие девятнадцатого века начали складываться предпосылки философских направлений, ставших популярными в двадцатом веке и доминирующих в философской палитре современности вплоть до конца XX столетия. Некоторые из них перешли в новое тысячелетие. К этим направлением относятся: позитивизм, прагматизм, экзистенциализм, феноменология, герменевтика, структурализм. Каждое из них выступило с претензией на замещение роли гегелевской философии, то есть стремилось выработать систематическое видение мира.

Период с 30-х по 80-е годы ХIХ столетия можно назвать переходным в истории западной философии: старые формы философствования исчерпали себя, а новые еще не сложились. Тем не менее, национальные философии этого времени выдвинули ряд имен, вошедших в историю философии и культуры и заложивших предпосылки неклассического способа философствования.

Философия в Германии, после смерти Гегеля, не представляла собой цельного в содержательном и формальном отношении образования. Младогегельянство к концу 40-х годов сошло на нет, исчерпав возможности экспликации гегелевского наследия, а Ницше, Шопенгауэр, неокантианцы стали авторитетами лишь в начале следующего столетия. Можно выделить такие явления немецкой философской мысли 19 века:

* Психологизм и реализм (Я.Фриз, И.Гербарт).

* Идеалистические учения (В.Вундт, Р.Лотце, Г.Фехнер).

* Материализм (Л.Фейербах, Э.Гегель).

* Пессимизм (А.Шопенгауэр, Э.Гартман).

* Имманентная философия (В.Шуппе, И.Ремке).

* Позитивизм (Р.Авенариус, Э.Мах, А.Риль).

* Индивидуализм (М.Штирнер, Ф.Ницше).

* Неокантианство (О.Либман, Г.Риккерт, В.Виндельбанд).

6. В чем основное философское значение психоанализа?

Основатель психоанализа Зигмунд Фрейд - врач-психиатр, продолжатели его философских традиций Карл Густав Юнг, Карен Хорни и Эрих Фромм также были практикующими врачами-психоаналитиками, однако философия психоанализа шире утилитарной цели врачебной помощи. Кроме динамической концепции психики и создания эффективных методов лечения неврозов психоанализ сформировал немало концепций и оригинальных гипотез, связанных с проблемами философской антропологии, философии культуры, философии жизни, сделал далеко выходящие за рамки врачебной деятельности выводы, которые вызывали множество споров, не прекратившихся и до настоящего времени.

Психоанализ подтолкнул таких значительных философов, как Юрген Хабермас (1968), к конструктивной интеграции философской герменевтики и психоанализа. Рольф Денкер в Тюбингене использовал потенциал психоанализа для своей работы "Объяснение агрессии, или образ Я как чужеродная схема. Статьи по философии от Канта до Блоха" (1985).

Таким образом, психоаналитическая сцена в Германии вовсе не ограничивается, как утверждают авторы "Полемического сочинения" (Мичерлих-Нильсен и др., 1983), областью медицины. Его влияние столь же сильно ощущается в социологии, политэкономии, педагогике и философии; достаточно вспомнить выдающиеся произведения "Авторитарный характер" Адорно, Френкеля-Брунсвика, Левинсона и Сан-форда (1956), или "Социальные аспекты психоанализа" (1972) Игоря Карузоса, "Либидо и общество. Изучение Фрейда и Фреидовой левизны" (1982) Гельмута Дамерса, книги Герберта Маркузе, особенно, "Эрос и цивилизация" (1955), психоаналитически ориентированное понимание Норбертом Элиасом исторических процессов или забытые сегодня попытки совместить психоанализ с марксизмом, собранные в двух книгах "Аналитической психологии" Гельмута Дамера (1980) и в двух томах "Марксизм - психология - сексуальная политика", изданных в 1970 году X. П. Генте.

Сократ и его друг

Сократ. Изучима ли добродетель? Или же не изучима, но мужи бывают доблестными от природы либо по какой-то иной причине?

Друг . Пока я не могу ответить тебе, мой Сократ.

Сократ. Но давай так рассмотрим этот вопрос: скажи мне, если бы кто захотел обрести ту добродетель, которой обладают хорошие повара, каким образом он ее обретет?

Друг. Ясно, что обучаясь у хороших поваров.

Сократ. Ну а если кто пожелает стать хорошим врачом, к кому должен он обратиться, чтобы этого достичь?

Друг . Ясно, что он пойдет к хорошим врачам.

Сократ. А если он вздумает стать добродетельным в том, чем сильны искусные плотники?

Друг . Он пойдет к мастерам плотничьего искусства.

Сократ. А вот если он пожелает обрести ту добродетель, коей обладают доблестные и мудрые мужи, куда надо идти, чтобы ей обучиться?

Друг. Полагаю, что за этим - если подобная добродетель изучима -надо идти к доблестным мужам; куда же еще?

Сократ. Тогда скажи, кого мы считаем доблестными, чтобы мы могли исследовать, они ли делают людей добродетельными.

Друг . Доблестными среди нас были Фукидид, Фемистокл, Аристид и Перикл.

Сократ. И каждого из них мы можем назвать учителем?

Друг . Нет, не можем: об этом мы ничего не знаем.

Сократ. Ну а можем мы назвать какого-либо ученика - из чужеземцев или наших сограждан, из свободных или рабов, - у которого был бы случай стать хорошим и мудрым благодаря общению с этими людьми?

Друг. И об этом нет никаких сведений.

Друг . Возможно.

Сократ. Разве что по той причине, чтобы не иметь соперников по искусству, подобно тому как, бывает, ревнуют к таким соперникам повара, врачи и плотники? Ведь им не выгодно, чтобы появилось много других мастеров в их искусстве, и неинтересно жить среди многих других, им подобных. По-видимому, значит, и добродетельным мужам невыгодно жить среди похожих на них людей?

Друг. Быть может.

Сократ. Но сами-то ведь они добрые и справедливые люди?

Друг . Да.

Сократ. Ну а может ли кому-то быть выгодным жить не среди хороших людей, но среди плохих?

Друг . Не знаю, что и сказать.

Платон. Диалоги. М., 1986.

Сенека

Я же, с чем согласны все историки, всецело принимаю природу вещей; мудрость заключается в том, чтобы не уклоняться от нее и приноравливаться к ее законам и примерам. Следовательно, счастливой является жизнь, согласная с природой; ее можно достигнуть не иначе, как если имеется, прежде всего, здоровый, и притом постоянно здоровый, дух, затем, если этот дух крепок и силен, далее, прекрасен и терпелив, приспособлен ко всем обстоятельствам, если он заботится, однако, не причиняя беспокойства, о своем теле и о всем, что к телу относится, если он внимателен к другим вещам, которые устраивают жизнь, но без какого-либо восхищения ими, если он пользуется дарами судьбы, не будучи их рабом. Ты поймешь, даже если я и не прибавлю ничего, что отсюда следует постоянное спокойствие и свобода, так как мы отбросили от себя то, что или раздражает нас, или устрашает. Ибо вместо сладострастия и этих ничтожных, преходящих и в своих мерзостях вредных наслаждений приходит радость великая, несмущенная, всегда ровная, затем - мир и согласие и, наконец, величие и кротость, ибо всякая жестокость происходит от бессилия.

Сенека. О блаженной жизни (фрагмент) // Римские стойки. М., 1995.

Вопросы для самопроверки

1. В чем заключаются особенности античного философствования?

2. Каков главный философский вопрос, поставленный мыслителями милетской школы?

3. Что означает движение в философии Гераклита Эфесского?

4. На что обращают внимание представители элейской школы, вводя понятие бытия? Что пытается показать в своих апориях Зенон?

5. Почему родоначальником материалистической философии считают Демокрита? Какое понимание бытия ему свойственно?

6. Почему философию Сократа мы называем нравственной философией? Каковы особенности метода Сократа?

1. Эволюция этических взглядов Платона
2. Аскетическая линия Платоновой морали
3. Проблема эроса
4. Эвдемонизм позднего Платона
5. Учение Платона о добродетели
6. Проповедь социальной этики

Вся философия Платона носит этический характер. Этика Платона рассматривает, во-первых, природу высшего блага, а затем осуществление этого блага сначала в действительности единичного человека (учение о добродетели) и, наконец, в деятельности общества (политика).

Эволюция этических взглядов Платона

Сначала Платон стоял на позициях "наивного эвдемонизма", который высказывается в "Протагоре" и согласуется с учением Сократа: "благо", как единство добродетели и счастья, прекрасного и полезного, доброго и приятного.

Затем – разрыв с таким наивным эвдемонизмом во имя требований абсолютной морали, которая высказывается в "Горгии". Во имя этих требований обличается весь нравственный строй афинского общества, осудившего себя в смерти Сократа.

Идеал абсолютной объективной правды противополагается чувственным влечениям человека: доброе противополагается приятному. Вера в конечную гармонию добродетели и счастья, правда, остается; но идеал абсолютной правды, абсолютного добра, приводит философа к признанию иного, сверхчувственного мира, обнаженного от плоти, где эта правда живет и раскрывается в своей полноте.

Аскетическая линия Платоновой морали

1. Отречение от чувственного

В "Горгий", "Теэтете", "Федоне" мораль Платона получает аскетическую тенденцию, требуя очищения души, отрешения от мира, от чувственной, светской жизни. Высшее благо, идея блага, которая выше всего, находится вне мира. Следовательно, и высшая цель нравственности находится в мире сверхчувственном; и ее можно достигнуть лишь отречением от всего чувственного.

Душа получила начало не в земном, а в высшем мире. Жизнь в чувственном теле рождает для нее множество всяких бедствий. Чувственный мир есть область несовершенная, полная зла и беспорядка; и задача человека – в том, чтобы возвыситься над ним и всеми силами души стремиться к уподоблению Богу, который ни с чем злым не соприкасается ("Теэтет").

В "Федоне" Платон говорит, что высшая задача человека заключается в освобождении души от всего телесного, в ее сосредоточении на себе, во внутреннем мире умозрения, которое имеет дело только с истинным и вечным. Лишь этим путем душа может восстать из своего падения в чувственный мир и возвратиться к прежнему состоянию.

2. Философия и смерть

Философия есть очищение, поскольку она освобождает нас от страстей и желаний и всего более отрешает душу от тела. Но только смерть дает нам окончательное освобождение от зол. Здесь – явные эстетические черты: отречение от мира, бегство от мирских интересов и забот, уподобление божеству, умирание для плоти, которая представляется могилой духа.

Стоит еще припомнить знаменитое сравнение земного бытия с подземной темницей, и мы получим полную картину аскетической проповеди, впервые явившейся в Европе в учении Платона.

Проблема эроса

1. Выздоровление философа

Сложнейшую проблему эроса Платон решает в диалогах «Федр» и «Пир». В диалоге “Федр” воспроизводится озарение, примиряющее великого философа с Эросом после многих лет аскетической борьбы с ним. Поскольку это ведение получено в наших земных условиях “пещеры”, и поскольку его можно сравнить с видением Солнца, то оно названо “солнечным постижением” и красочно отображено в художественной ткани диалога на фоне полдня, солнечной экзальтации. Если раньше философ, житель пещеры, догадывался о своём положении по теням и отражениям, – приобщаясь к “надпещерному” сознанию, – то после величайших борений (отчасти напоминающих борение Израиля с Иеговой) в результате философского катарсиса к Платону возвращаются все утерянные краски мира. Он видит его свежим и обновленным, как после долгой “пещерной” болезни – и это мастерски отражено в худ. ткани диалога.

2. Эволюция отношений к эросу

Какова же причина многолетней борьбы с Эросом? Платона глубоко ранила и пугала созерцаемая им изо дня в день картина безжалостной и патологической эксплуатации влюбленных друг другом. Он понимал, что всё это есть следствие ненасытной и неукротимой корысти. И эту самую корысть он не мог ясно отделить от страсти, отчего она оказалась приписанной самому богу Эроту. Отсюда могли произойти 3 альтернативы:

1) Принять феноменализм нигилистического толка, исповедуемый духовно-слепыми обитателями пещеры – плоское и якобы “без-эротическое” существование рабов с их рабским воззрением на отношения между людьми и филистерской ненавистью ко всякой влюбленности. Этот поворот мысли находит своё воплощение в диалоге в его 2-ой части – “чтение Федром речи Лисия”.

2) Принять надпещерный аскетизм киников и орфиков, их мироотрицание. Вне отрицания здесь остается только бестелесная сущность Эроса, которая помещается в отрешенный мир всех других сущностей и не имеет никакого органического отношения ко всей сфере душевно-телесного бытия земного. Этот благой, отрешенный, сверхчувственный Эрос не имеет никакой части в психофизической жизни космоса или чел. организма, – и своё настоящее явление обещает лишь после окончательного отделения души от тела, т. е. после смерти. Т. обр., этот Эрос-сверхчувственный ставит условием своего явления совершенное отречение от Эроса-чувственного. Такая альтернатива была гораздо ближе Платону, недаром её изложение в диалоге оказалось вложенным в уста Сократа (т. н. “первая речь Сократа”). Действительно, не есть ли первый долг разума очиститься от всякой страстности?! Не должны ли мы – уже не во имя пещерного утилитаризма Лисиевого “благоразумия”, но во имя самой сущности разума, бескорыстно понимаемой, – сказать хоть и не по-Лисиевски, но всё же: нелюбовь лучше любви! Однако пребывание в такой альтернативе повергло Платона в состояние горечи и философской неудовлетворенности на многие годы. Гений сомнения подсказывал ему с неумолимой силой: не может быть, чтобы Эрос – этот великий связующий принцип – был только налагателем уз!

3) И, наконец, очищение своего представления об Эросе, схваченное в диалоге “Федр” (и философски осмысленное затем в “Пире”). Вместо того, чтобы рассекать всю область эротических явлений по горизонтали (на верх и низ), на духовное и материальное, на умопостигаемое и чувственное, небесное и земное, – Платон производит рассечение вертикальное: на правое и левое, на святое и постыдное, на доброе и злое, причем, правое имеет все ступени, начиная с чувственной и физической и кончая сферой небесного, точно так же как левое дурно не тем, что оно чувственно и материально, а тем, что оно нигилистично и извращенно.

3. Дар бога Эрота

Получив такое откровение, Платон окончательно решает и вопрос о человеческой душе, причем решает его в категорически положительном смысле: Душа действительно состоит в некой органической связи с миром божественных сущностей. В природе человеческой души есть нечто, объединяющее с Горним миром истинного знания и мудрости. Горний мир и человеческая душа имеют какое-то таинственное, но живое сообщение, благодаря коему человек, выходя из обычного своего сознания, способен твёрдо и определенно знать некие важные истины о мире сверхъестественном.

За покаяние Эрос открывает герою “Федра” величайшую из идей – идею Блага, которая есть во всём причина всего правого и прекрасного… Тройным образом действует Горний мир в мире нашем: феноменологически, онтологически, гносеологически, – в явлениях, в сущностях, в процессах познания. Тройное действие есть тройная эротическая связь, – и она же есть связь божественная, истинная, достойная почитания. В надпещерный период эти связи были радикально заподозрены и отвергнуты, а теперь осмысливаются как занятие Эрота. Это он, Эрот, есть Бог связующий, и делающий это бескорыстно…

4. Две Афродиты

… Истинная любовь есть нераздельно и восходящая и нисходящая. По словам Вл. Соловьева эти 2 Афродиты Платона «хорошо различал, но дурно разделял».

Эвдемонизм позднего Платона

Так что аскетической тенденцией не исчерпывается этическое учение Платона; наряду с ней является старая примиряющая эвдемонистическая тенденция, которая сказывается все сильнее в старческих произведениях философа – в диалоге "Филеб" и в "Законах". Впрочем, она наблюдается и раньше.

1) С одной стороны, в самой чувственности Платон открывает эрос, стремление к идеалу в вечной полноте бытия, в высшей красоте.

2) С другой стороны, он хранит практическую задачу, завещанную Сократом, задачу реформы, перевоспитания общества.

1. Задача осуществления Блага

Благо не только заключается в себе самом, но оно осуществляется и в действительности. Оно есть творческое, божественное начало, чуждое зависти, которое, как солнце, дает всему и свет и жизнь. Оно есть не только вечный идеал, но и действительное благо отдельного человека и общества, дающее им счастье или блаженство.

Задача философа, обращающегося не к богам, а к живым людям, состоит в том, чтобы их в этом убедить; он должен показать, что добрая и прекрасная жизнь есть вместе и наиболее полезная, и наиболее приятная и счастливая.

Мы видели, что философия Сократа носила эвдемонистический характер; он, как и все последовавшие за ним школы, отожествил благо со счастьем. То же делает и Платон. В чем же заключается благо человека? Заключается ли оно в наслаждении или в разумности человека?

2. Критика гедонизма и кинизма

Разбирая этот вопрос, Платон подвергает критике как учение гедонистов, так и учение киников.

Удовольствие без разума не есть совершенное благо, ибо оно незаконно, недостаточно, не довлеет себе. Жизнь, проводимая в наслаждениях без познания, без разума, есть скотская, животная жизнь.

Однако и одно обладание разумом само по себе еще не доставляет счастья. Бесстрастная атараксия киников как состояние чисто отрицательное, не может никого удовлетворить и хотя оно и может быть божественно, но не может составлять высшего предмета человеческих стремлений.

Итак, истинное человеческое благо – не в одном удовольствии, но и не в одной разумности. Всего лучше – жизнь, смешанная из обоих элементов.

3. Господство разума

Но который же из них должен преобладать? Удовольствие не должно господствовать в человеке: оно относится к материальной природе, к области "безграничного" взятое само по себе, оно постоянно колеблется между недостатком и избытком, оно ненасытно, неустойчиво и не доставляет спокойствия. Разум же дает меру и предел безграничному, вносит порядок, закон и систему, будучи сроден высшему верховному разуму, сознанию блага, конечной причине мироздания. Поэтому разуму должно принадлежать руководительство в жизни человека.

Если удовольствие есть высшее, безусловное благо, то выйдет, что человек тем лучше, чем более он наслаждается, а человек несчастный, хотя и добродетельный, должен считаться дурным. Далее, по учению гедонистов, самые сильные удовольствия суть физические, между тем эти последние неразрывно связаны со страданиями и предполагают их. Они возникают посредством удовлетворения потребностей и имеют отрицательный характер прекращения той или другой мучительной потребности, нужды, того или иного страдания (напр., прекращение голода и т.д.). Такие удовольствия, обусловленные нуждою, страданием, не могут быть чем-либо ценным сами по себе. Это чисто относительные, нечистые, смешанные удовольствия, которые столь же легко обращаются в свое противоположное, когда наступает пресыщение.

К числу чистых удовольствий, которые не смешаны со страданием, принадлежат удовольствия эстетические и те, которые мы черпаем из познания.

4. Возврат к исконному греческому идеалу

Наилучшая жизнь состоит в разумном соединении духовного и чувственного, в сочетании разума с удовольствием: высшее благо есть мера. Платон вернулся к исконному греческому идеалу. Благо обнимает собою все, что прекрасно, совершенно. В чем осуществляется мера – все хорошо, затем сродное мере – разум, познавательную деятельность науки, искусства, наконец, часть удовольствий, украшающих человеческую жизнь.

Т. обр., Платон приходит здесь к иному выводу, чем в "Горгии" и "Федоне". Там он учил, что надо искать счастья в бегстве от мира, а здесь является идеалом мера, обусловливающая собою и добродетель, и здоровье души, и счастье человека.

Платон возвращается к эвдемонизму своего "Протагора" и в "Законах" проповедует добродетельную жизнь как наиболее приятную и счастливую. Здесь, как и в "Протагоре", он признает, что правильный расчет или верно выведенный баланс удовольствий и страданий, заключающихся в отдельных образах жизни, склоняет разумный выбор в пользу нравственной, добродетельной жизни, как жизни наиболее приятной и счастливой. Как здоровье есть добродетель или доблесть тела, так добродетель есть здоровье и красота души. Поэтому она безусловно желательна сама по себе, независимо от всяких внешних побуждений, от каких бы то ни было наград в этой жизни или будущей – все равно. Но вместе с тем она неизбежно, по существу своему, связана со счастьем, и постольку она имеет ценность не только для бесплотного ума или для богов, но и для людей.

Учение Платона о добродетели

1. Учет нефилософской добродетели

В своем учении о добродетели Платон сначала следовал Сократу, отожествляя ее со знанием и утверждая единство всех добродетелей.

Но потом мало-помалу он отклонился от Сократа и наряду с его фил. добродетелью стал признавать и другую добродетель, основанную не на знании, а на правильном представлении. Уже в "Меноне" Платон признает относительную ценность такой нефилософской, обычной добродетели: она обусловливается правильным воспитанием, верными, хотя и безотчетными принципами, царящими в душе человека, его природными склонностями. В "Государстве" Платон признает эту "обычную" добродетель наряду с совершенной добродетелью, которой она предшествует, подобно тому как музыкальное и гимнастическое образование предшествует научному.

Самый грех является уже не только следствием невежества и заблуждения, но и результатом недостатка самообладания или господства над неразумным влечением смертной части человеческой души.

2. Учение о 4-х родах добродетели

В "Государстве" же он признает 4 рода добродетели, исходя из деления души на 3 части.

1) Во-первых, добродетель разума – мудрость, посредством которой разум господствует в жизни; она помогает правильно познавать цель жизни, подлинное добро, и осуществлять его на практике.

2) Добродетель воли есть мужество как определяет его Сократ. Поддерживая разум в борьбе со скорбями и удовольствиями, она подчиняет их его решениям, указывающим, чего следует бояться и чего не следует.

3) Добродетель желательной части души есть умеренность, безусловное подчинение неразумных страстей указаниям разума.

4) Наконец, общая добродетель, гармонически обнимающая собой действие всех 3 упомянутых добродетелей, есть справедливость, которая состоит в том, чтобы каждая часть души исполняла свою задачу и не выходила из ее пределов [это можно назвать и духовным разумом]. Водворившись в душе, справедливость производит то, что каждая часть души исполняет свое дело: разум повелевает, воля осуществляет его повеления, страсти подчиняются положенным им границам. Такое гармоническое, закономерное согласие наших душевных сил и способностей есть в одно и то же время благое и счастливое настроение человеческой души.

Добродетель есть высшее благо, несправедливость – худшее зло.

Проповедь социальной этики

Учением об идеях Платон шёл по стопам Сократа и в его борьбе с учением софистов. Для Платона движение софистов в чисто философском, т. е. максимально серьёзном отношении было неприемлемо, потому что это был релятивизм в истине и в этике. И для Сократа, и для Платона был невыносим релятивизм в этике, потому что для древних греков этика имела особое значение, потому что это – практика. – Платон был строгим приверженцем необходимости этического образа жизни – не для индивидуального нравственного совершенства, а для нормального государственного устройства, потому что идея того времени – полное подчинение индивидуума государству.

Платон в этике был убежден, что есть абсолютные нормы нравственности – и, значит, их нужно осуществлять во что бы то ни стало. Платон признает индивидуальную этику односторонней и недостаточной: она требует восполнения и находит его лишь в этике социальной. Основные вопросы о благе человека, его высшей цели, о добродетели и справедливости не могут быть разрешены помимо социальной этики. Ибо "справедливость" обнимает в себе систему нормальных отношений человека как к себе самому, так и к своим ближним, к обществу, которому он принадлежит.

Идея добра и справедливости универсальна, и потому она должна осуществляться не только в личной жизни человека, но и в общественном союзе людей. Чтобы понять, что такое справедливость, недостаточно рассматривать ее в малом – в душе отдельного человека; надо читать ее там, где она начертана крупными буквами, – в организованном человеческом обществе, в государстве, которое и само не имеет без нее истинного здоровья. Добродетель личная нуждается в воспитании; она должна быть воспитана обществом. Но и добродетель самого общества также нуждается в воспитании.

Ради обеспечения абсолютной этики он не только боролся с софистами, но и предлагал своё понимание идеального государство устройства на основе правильных норм взаимообщения.

1.С. Н. Трубецкой «Курс истории древней философии»
2.В.С.Соловьев - Теоретическая философия
3. Другие Опубликовано на сайте:

С его собственной метафизикой и антропологией. Так как душа у Платона по своей истинной сущности принадлежит к сверхчувственному миру и так как только в последнем можно найти подлинное и устойчивое бытие, то обладание добром или блаженство, которое есть высшая цель человеческой жизни, может быть достигнуто только через подъём в этот высший мир. Напротив, тело и чувственность суть могила и темница души; душа получила свои неразумные части лишь через соединение с телом, и тело есть источник всех вожделений и всех нарушений духовной деятельности. Поэтому истинное назначение человека состоит в бегстве из земного бытия, и это бегство, согласно платоновскому диалогу «Теэтет» (176 В), состоит в том, чтобы через добродетель и знание уподобиться божеству, – или в том философском умирании, к которому другой диалог, «Федон » (64 А – 67 В), сводит жизнь философа. Но поскольку, с другой стороны, видимое есть все же отражение незримого, возникает задача использовать чувственное явление как вспомогательное средство для созерцания идей и внести это созерцание в чувственный мир.

Великий греческий философ Платон

Из этой точки зрения Платон исходит в своем учении об эросе и в исследовании Филеба о высшем благе. Находя самую ценную часть высшего блага в разуме и знании, он все же считает нужным включить в его понятие не только опытное знание, правильное представление и искусство, но даже и удовольствие, поскольку оно совместимо с духовным здоровьем. С другой стороны, в отношении страдания он требует также не бесчувственности, а властвования над чувством и укрощения его. Но если в этих положениях и признается значение внешних условий для человека, то все же существенным условием человеческого счастья является по Платону его духовное и нравственное состояние, его добродетель. Последняя является условием счастья не только потому, что ей обеспечена награда как в здешнем, так и в загробном мире. Нет, даже если бы боги и люди относились к праведному так, как того заслуживает неправедный, и к неправедному, как того заслуживает праведный, то все же праведный был бы счастливее неправедного: творить несправедливое хуже, чем терпеть несправедливость, и быть наказанным за свои проступки желательнее, чем оставаться безнаказанным и, следовательно, не исправляться. Ибо, в качестве красоты и здоровья души, добродетель непосредственно есть и блаженство. Она несет в себе самой свою награду, точно так же, как порок несет в себе свою кару; она есть властвование божественного начала в человеке над животным и в качестве такового она одна только может делать нас свободными и богатыми, доставлять нам длительное удовлетворение и душевное спокойствие.

В самом своем учении о добродетели Платон вначале тесно примыкает к этике Сократа . Он совершенно не признает истинной добродетелью обычную добродетель, так как она не основана на знании. Он сводит все добродетели на знание и вместе с их единством утверждает их доступность обучению. Таково его учение в диалогах «Лахет», «Хармид» и «Протагор». Но уже в «Меноне» он признает, что, наряду со знанием, к добродетели может подвигать и истинное представление, а в «Государстве » находит, что эта несовершенная добродетель, основанная только на привычке и правильных представлениях, есть необходимая предварительная ступень для высшей добродетели, основанной на научном познании. Вместе с тем он не только признает теперь, что отдельные склонности, спокойный и пылкий темперамент, чувственность, сила воли и способность мышления неравномерно распределены среди отдельных лиц и целых народов, но его психология дает ему также возможность согласовать с единством добродетели множество добродетелей, отводя каждой из основных добродетелей определенное место в душе. Этих основных добродетелей он насчитывает четыре: он первый пытался дать их логическое выведение и, по-видимому, первый точно установил их число.

В правильном устройстве разума состоит мудрость. В том, что аффективная часть души поддерживает, вопреки удовольствию и страданию, решение разума о том, чего следует и чего не следует бояться, – состоит мужество. В согласованности всех частей души в том, кто из них должен повелевать и кто – повиноваться, – состоит самообладание. В этом отношении, как целом, – в том, что каждая часть души выполняет свою задачу и не выходит за ее пределы, состоит справедливость. Платон не пытался развить эту схему в детальную систему учения о добродетели; в своих случайных замечаниях о нравственных действиях и обязанностях он только выражает этику своего народа в самой благородной ее форме. Правда, в некоторых отдельных положениях, например, в запрещении причинять зло врагам, он возвышается над обычной моралью греков, но в других отношениях, к примеру, в понимании брака, в пренебрежении к ремеслу, в признании рабства, он не выходит за ее пределы.

Для написания реферата я выбрала тему «Учение Платона о душе. Трактовка знания. Структура души и виды добродетели.» Данная тема заинтересовала меня, потому что в последнее время ко мне часто приходили мысли о том, есть ли у человека душа, какова она, как изменить и можно ли изменить душу и что же происходит с душой после смерти тела. В особенности меня волнует последний вопрос, то есть главной проблемой я считаю размышление над тем, что происходит с душой после того, как умирает тело и, если же за смертью всё же что-то есть, то, что сделать для того, чтобы душа, переходя за грани земного существования, не оказалась в муках и страданиях.

Основная часть.

1. Учение Платона о душе. (Антропологический аспект данной темы).

Во времена Платона, как и сегодня существовало два мнения о душе:

1) душа умирает вместе с телом, становится ничем и уходит в небытие.

2) смерть для души - это перемена, переселение в другое место.

Платон считал, что душа бессмертна, а если же душа бессмертна, то смерть это всего лишь переход в какой-то иной мир. Представления Платона об ином мире отражены в его произведениях, таких как «Федон», «Федр», «Горгий» и «Тимей». Описывая иной мир, он опирается на произведения Гомера, Пиндара и Эсхила.

««Аид - это незримый мир, куда душа уходит после смерти в сопровождении своего гения. Дорога, которая ведет туда, не простая и не единственная, и на ней должны иметься многие распутья и перекрестки» («Федон»).

Иной мир - это мир, в котором над душой происходит суд, и судят ее сыновья Зевса Минос, Радамант и Эак, которые, оценивая ее образ жизни на земле с точки зрения божественного закона, выносят свой вердикт, тем самым, определяя дальнейшую судьбу души. Это мир воздаяний, следовательно, там есть области, соответствующие чистой и духовной жизни, и области, в которых душа расплачивается за все свои прегрешения. Там душа проводит около тысячи лет, так что и награда и наказание в десятикратном размере превышают вызвавшие их причины. В ином мире время как бы удлиняется, течет более медленно, чем в мире проявленном. Этот мир многообразен и делится на уровни, а движение, которое там осуществляет душа, является движением по вертикальной оси, на одном конце которой находится Тартар, а на другом - Олимп. Иной мир имеет и свой ландшафт: горы, реки, озера, огненные области и пустыни. Там протекают реки, среди которых особо выделяются четыре, соответствующие четырем стихиям и сторонам света: Ахеронт, Перифлегетонт, Кокит и Океан. Там же находятся и озеро Мнемосины и река забвения - Лета. Есть и границы, отделяющие мир иной от мира видимого. В мифе об Эре, которым Платон завершает «Государство», невидимый мир четко разделен на правое верхнее пространство - небесное - и левое нижнее - подземное. В одном душа очищается от всего телесного и чувственного, в другом она вознаграждается согласно ее заслугам (созерцает истину). Таким образом, посмертное существование является процессом очищения от прошлого опыта и возобновления сил для того, чтобы, вернувшись снова на землю, продолжить долгий путь узнавания самого себя, своей подлинной природы.

По истечении назначенного срока души выбирают свою следующую жизнь, и при этом выборе большинство душ исходит из опыта и привычек предыдущей жизни; этот выбор, утвержденный Мойрами - богинями судьбы, после нисхождения души в тело становится для нее реальностью.

Платон утверждает, что смерть обнажает душу. По преданию, в древние времена суд над душой осуществлялся в последний день жизни человека, перед его смертью. Одни люди приходили на этот суд в лучших одеждах, украшенные своим знатным происхождением, славой, властью и богатством, и, к тому же, приводили с собой свидетелей, подтверждающих правдивость всех их слов. Другие, не имея таких возможностей, приходили такими, какие есть, - не нарядные, некрасивые. Были и те, которые многим не нравились и против которых могли быть обвинительные выступления. Все это создало путаницу, поскольку внешний вид часто обманывал судей, и те, кого по заслугам должны были отправить в Тартар, попадали на Острова Блаженных, и наоборот.

Чтобы решить проблему, Зевс приказал вершить суд над душой после смерти, чтобы на суде она представала обнаженной. С тех пор люди не знают день своего ухода и приговор над душой выносится на основании не внешних признаков, а ее внутренних качеств.

После смерти «делаются заметными все природные свойства души и все следы, которые человек оставил на душе каждым из своих занятий» («Горгий»).

Значит, смерть обнажает душу, отделяет от нее все, что человек имел, с чем отождествлял себя в течение жизни: от имущества до положения в обществе. Она убирает все ложные опоры и все то, что по своей природе не является частью самой души.

Смерть оставляет человека наедине с самим собой - таким, каким он себя сделал при жизни, и для него, как и для судей, становятся видимыми все достоинства и недостатки, которыми он наделил свою душу. Они и есть нами приобретенное имущество, то, что всегда несем с собой. Если человек жил несправедливо, его душа покрыта рубцами ложных клятв и поступков, искривлена самолюбием, и в ней нет ничего прямого, потому что она не стремилась к истине и не знала истины. А справедливой душе присуща красота. Оставаясь равнодушной ко всему тому, что ценит большинство людей, стремясь найти истину и делаться лучше, человек, думающий о смерти, живет жизнью, которая будет полезна не только здесь, но и в Аиде («Горгий»).

Суд над душой является своего рода психостазией, которая включает в себя разделение всего, что прожили, по двум признакам; все, что с нами происходит, мы психологически воспринимаем как единое, неделимое целое, как одну жизнь, хотя на самом деле она является смешением двух форм существования человека. Этим формам соответствуют две дороги, которые от распутья, где происходит суд над душой, ведут к двум областям иного мира. Распутье напоминает священную для пифагорейцев букву Y, символизирующую весы, на которых взвешивается душа. Одной из дорог, ведущих от распутья, соответствуют титанические деяния, а другой - дионисийские. Одна удаляет душу от Блага, другая приближает. Одна является дорогой Венеры земной, а другая Венеры небесной. Все, что происходит с душой, либо наносит ей раны, либо очищает и возвышает ее. В пифагорейской школе психостазия практиковалась ежедневно. Перед сном ученики оценивали прожитый день, отвечая на вопросы: «В чем согрешил сегодня?», «Что сделал?», «Что должного не исполнил?»

Как говорит Платон, на душу надо смотреть глазами судей мира иного, и это значит вести внутренний диалог со своей совестью, не оправдывая и не обманывая себя. Лишь возвысившись над собой, мы обретаем это ясное видение, дающее ответ на вопрос: стали ли мы сегодняшние лучше нас вчерашних?

2. Трактовка знания. (Гносеологический аспект данной темы).

Знание, как говорит Платон, есть воспоминание о том, что душа видела раньше (в Аиде), Прежде чем покинуть невидимый мир, после длинного и изнурительного путешествия душа приходит на равнину, где нет никакой растительности, и там пьет воду из реки Леты, которая приносит ей забвение всего, что происходило с ней в ином мире. После этого она отправляется в новое тело в сопровождении своего гения судьбы, который должен сопровождать ее в новой жизни.

В ином мире находится также озеро Мнемосины - матери муз и всего того, что возобновляет и укрепляет воспоминания о Небе. Воды этого озера по праву могут пить лишь души героев-философов, родственные Эросу и движимые им в их страстном стремлении к божественному образу жизни.

Павсаний пишет, что, приходя к пещере Трофония, которого считали сыном Аполлона, паломник, желавший услышать совет или узнать свое будущее, сначала пил воду из источника Леты, а потом, когда выходил, из источника памяти. Обращаясь к божественному, он должен был забыть все земные заботы и волнения, мучающие душу, а уходя от него, закрепить в своей памяти все, что видел и созерцал в пещере.

Но в пещеру можно войти не только забыв все, что отягощает душу; можно забыть также все, что связывает ее с небом. Это символическое значение она принимает в «Государстве», где Платон чувственный мир сравнивает с пещерой, в которой живут люди, прикованные цепями к своему месту. Они не могут двигаться, и все, что они видят и изучают, - это тени вещей, которые отражаются на стенах. При этом они не догадываются, что их знание является знанием теней, а не подлинной реальности, которая находится снаружи и является причиной существования иллюзорного мира.

Как узнать эту другую реальность, если она недоступна чувствам? Как научить добродетели, если она относится к этому другому, сверхчувственному знанию? Отвечая на этот вопрос, Платон отождествляет знание с воспоминанием. Познание идей возможно потому, что истина изначально существует в душе, она созерцала ее еще до своего нисхождения в круг необходимости и в той или иной мере помнит истину, и настолько, насколько ее помнит, является мудрой, а значит - свободной.

В «Федре» Платон сравнивает душу с крылатой колесницей. Если в случае богов и кони, и возничие благородного происхождения, то у смертных один из коней прекрасен, добр и послушен, а другой наделен противоположными качествами: он тяжел и тянется к земле. Совершая путешествие по небесному своду, души богов и души людей созерцают мир идей и истину, которая является амброзией, пропитанием души. В силу своего несовершенства человеческие души то поднимаются, то опускаются, и в конечном итоге их крылья ломаются и они входят в цикл перерождений. Те из них, которые видели больше, больше и помнят, им легче восстановить утраченную способность летать. Находясь в теле, душа посредством вещей чувственного мира, являющегося отражением мира идей, может вспомнить то, что раньше созерцала. Пребывание в чувственном мире имеет задачу восстановить те знания, которыми она обладала, а не превратить ее в своего узника. Говоря иначе, чувственный мир должен для души играть роль символа или знамения другой реальности, быть для нее посредником и мостом, который от видимого, известного ведет в невидимое, неизвестное.

В душе изначально заложено все, что находится в мире идей, хотя в меньшей степени и в не проявленном виде - так же, как в семени заложено знание того, чем оно может и должно стать. Рост и проявление скрытых потенциалов и есть процесс припоминания. А это значит, что душа может вспомнить ясно лишь то, чем она уже стала, и интуитивно предчувствовать то, чем может стать в дальнейшем. Способности, которыми мы уже владеем, это те знания, которые приобрели раньше - в течение предыдущих воплощений. В той мере, в какой мы ими владеем, они предшествуют опыту, являются тем, что знаем априори. Подобное мы встречаем в глубинной психологии, где архетипы обозначают врожденную способность души расти в определенном направлении, они подобны имеющим один и тот же исток руслам рек, по которым движется душа в процессе своего роста, и в своей сумме являются суммой всех потенциальных возможностей человеческой психики.

Подлинное знание - это умение выбрать подлинное благо, и этим оно отличается от неведения, которое, выбирая, не знает природу того, что выбирает. Именно поэтому при выборе образа жизни душа выбирает худшее, считая его лучшим.

Вспомнить значит, подобно Зевсу, родить в душе Афину во всем ее боевом облачении, это значит прозреть и видеть то, чего раньше не видели, и это прозрение приходит внезапно, подобно вспышке света, которая делает видимыми те слои души, которые раньше находились в темноте самозабвения.

3. Структура души и виды добродетели.

3.1. Структура души.

Платон говорит, что внешне душа кажется одним существом, но на самом деле она является соединением троих: человека, льва и химеры, которые накрепко срослись друг с другом. Неразумный человек кормит своего многоголового зверя, а внутреннего человека морит голодом; разумный, напротив, стремится в своей душе наладить справедливость. Он укрощает льва, облагораживает в химере все кроткое и препятствует развитию ее диких качеств, которые губят душу. Каждой из трех частей души присущ свой тип совершенства, своя добродетель: разумному началу - мудрость, яростному - храбрость, а вожделеющему - умеренность.

3.2. виды добродетели.

Принимая идею бессмертности души и понимая, что в таком случае смерть отнимает у человека всё, кроме души, Платон приводит нас к мысли о том, что человек должен заботиться о душе, а заботиться - это значит очищать душу. Платон символически отождествляет ее с морским божеством Главком, к телу которого за долгое время пребывания в морских глубинах прикрепилось много грязи. Он весь покрыт ракушками, водорослями и песком, а тело его изломано и изуродовано волнами, так что он больше похож на чудовище, чем на божество. Душа пребывает в подобном состоянии, и она должна стряхнуть с себя все лишнее - все, что, делая ее тяжелой и бесформенной, не позволяет ей узнать самое себя. Она нуждается в очищении от всего, с чем срослась в течение многих перевоплощений.

Платон неоднократно подчеркивает, что душу портят несправедливость, невоздержанность, трусость и невежество и другие пороки, делающие ее узником тела. Очищение души у Платона связано с телесной и умственной дисциплиной, которая внутренне трансформирует человека и уподобляет его божеству. «Благоразумие, справедливость, мужество и мудрость являются средствами такого очищения» («Федон»). Все эти достоинства являются целью философского поиска, и по мере очищения мы открываем их внутри себя. Очищение подобно восстановлению зрения души, ее способности видеть ясно, созерцать Благо и творить благо. Благодаря этому внутреннему зрению человек способен различать добро и зло, добродетель и порок, как и то, что не является ни тем, ни другим. Правда, Платон говорит и о добродетели-привычке, которая не является внутренним достоянием человека. Если человек действует хорошо лишь по привычке, а не исходя из знания, его поведение будет лишь рефлексией на окружение, так как этот образ действия является не достоянием самого человека, а достоянием окружения. Другими словами добродетель, приобретенная воспитанием, нестабильна, она легко ускользает из души вместе с «правильным мнением», на которое она опирается. Добродетели необходимо привязать к душе посредством диалектики, которая для Платона является не чисто логическим упражнением, а в первую очередь средством внутреннего преображения.

Заключение.

В заключении я хотела бы сказать, что работы Платона о душе в какой-то степени помогли мне ещё раз поверить в то, что после смерти всё же что-то есть. Эта вера заставляет задумываться над тем, что следует обдумывать поступки, стремиться к самосовершенствованию и внутреннему преображению.

Библиографический список:

Платон. Диалоги. М., 1986.

Работу выполнил:

Бушоль Евгения. 102 группа.